Дискурс власти

(Владимир Сорокин. Теллурия. Роман. Москва 2013)

Власть человека над человеком, неограниченная, жестокая, садистская, лишенная милосердия и сострадания – постоянная тема Владимира Сорокина, начиная с его давнего сборника «Пир» и до последней «Теллурии». Власть, наркотики, кровь, жестокость, пытки, муки – его любимый коктейль. Он любит выводить бар, способных запороть своих слуг, бандитов, мучащих жертв. Тарантино – добрый сказочник рядом с ним. Несколько примиряют читателя, не склонного к садизму, с романом Сорокина - плотное письмо высшего качества и разнообразие стилей, под стать Джойсу.

Сорокину нелегко: когда-то открытые им приемы стали общим местом. Их используют и Пелевин, и Пепперштейн, и китайский нобелевский лауреат Мо Янь, с которым Сорокина многое роднит. Но есть у него и свои преимущества.

Он отличный стилист, которому нет равных в современной русской литературе. Боевые реляции, любовные письма, отчеты, неистовое бормотание, заклинания, и в особенности фрагменты, написанные в стиле классического русского романа создают удивительную мозаику «Теллурии».

Фантазия Сорокина безудержна. В новом романе рядом с обычными людьми живут многометровые гиганты, крошечные карлики, люди с собачьими головами, люди-пантеры и даже такие сомнительные чудеса генной инженерии, как говорящие разумные уды. Они населяют странный мир вернувшегося средневековья, где Москва отгородилась стеной от Подмосковья, в Рязани правят бояре, на Урале – левые радикалы, а Европа охвачена гражданской войной после вторжения исламских боевиков.

«Теллурия» - еще один кирпич в здание, которое возводит автор. Мы узнаем героев и ситуации, уже знакомые нам по его «Метели», «Сахарному Кремлю», и даже по его лучшей, классической книге «Голубое сало», с которой новый роман сближает центральное место, отведенное наркотику, теллуру, который вбивают, как гвозди, в голову квалифицированные «плотники».

«Теллурия» - удачная книга на фоне последних произведений Сорокина. Но даже любящего читателя утомляет ее фантасмагорическая брутальная жестокость. Впрочем, жаловаться не приходится – таков уж Сорокин, один из самых важных русских писателей, а настоящие писатели – как явления природы, вулканы и цунами, такие, какие они есть.