facebook ВКонтакте twitter
Мы в социальных сетях
    Издательство    КИСЛОРОД для бизнеса    Интернет-магазин
/
» » » Капитализм без преступлений не внедрить

Капитализм без преступлений не внедрить

Капитализм без преступлений не внедрить

 Три интересных и поучительных наблюдения о тесной духовной взаимосвязи российской либеральной интеллигенции и уголовного мира:

***    ***    ***

 "Ни перестройку Горбачева, ни реформы Ельцина нельзя понять без учета той новой роли в хозяйстве, политике и общественной жизни, которую стал играть преступный мир. Его влияние в современной России на культуру, язык, мораль и тип человеческих отношений очень велико. ...

 В ходе перестройки необходимо было оживить преступный мир и для поставки кадров искусственно создаваемой буржуазии. Причем буржуазии, повязанной круговой порукой преступлений, готовой воевать с ограбленными. Но это социальная сторона, а поговорим о том, какую роль сы­грала интеллигенция, особенно художественная, в снятии природ­ной неприязни русского человека к вору, в обелении его образа, в его поэтизации - создании совершенно нового культурного стереотипа. Без духовного оправдания авторитетом искусства никакие социальные трудности не привели бы к взрыву преступности. ...

 Приняв активное участие в русской революции, преступный мир затем был с огpомным тpудом загнан в жесткие pамки в пеpиод «сталинизма». Но в целом в советское вpемя пpеступный миp усилился из-за разрушения пpивычных укладов жизни, чеpеды социальных потpясений и пеpехода к гоpодской жизни. Он насытился интеллектуальными силами, вобрав в себя (или породив) существенную часть интеллигенции. Но главное, что начиная с 70-х годов он получал культурную легитимацию.

  Особенностью симбиоза власти и художественной интеллигенции в перестройке и реформе было включение в их этическую базу элементов преступной морали - в прямом смысле. В результате сегодня одно из главных препятствий к возврату России в нормальную жизнь - широкое распространение и укоренение преступного мы­шле­ния. Речь идет уже не о преступности, а о вещи более глубо­кой - культурных стереотипах. Бывает, человек в трудное время оступился, стал вором, в ду­ше страдает. Миновали черные дни - бросил, внутренне покаял­ся, работает за двоих. Иное дело, когда преступление становится законом и чуть ли не делом чести....

 Чтобы этот особый дух навязать, сделать его, хоть на время, стереотипом мышления большой ча­сти народа, трудилась целая армия поэтов, профессоров, га­зет­чи­ков. Первая их задача была - устранить из нашей жизни общие нравственные нормы, которые были для людей неписаным законом. Это провозгласил в манифесте перестройщиков «Иного не дано» сам А.Д.Сахаров: «Прин­цип «разрешено все, что не запрещено законом» должен  пониматься  бук­вально».

 И пошло открытое нагнетание преступной морали. Экономист Н.Шмелев пишет: «Мы обязаны внедрить во все сферы общественной жизни понимание того, что все, что эко­но­ми­че­ски неэффективно, - безнравственно и, наоборот, что эффек­тивно - то нравственно». ..."

( С.Г.Кара-Мурза "Манипуляция сознанием" , § 6. Стереотип «преступного мышления» )
http://www.kara-murza.ru/books/manipul/manipul111.htm


 "... Интеллигенция вообще сочувствует и симпатизирует уголовному миру, имеет подсознательный комплекс неполноценности перед его “авторитетами”. Разумеется, тут сказывается то деликатное обстоятельство, что советская рафинированная интеллигенция по большей части исторически происходит из еврейской уголовной среды Российской империи начала 20 века и поныне бережно хранит одесские блатные традиции в русско-еврейском интеллигентском фольклоре. Каждый легко вспомнит популярные задушевные интеллигентские песни типа “Раз пошли на дело…” или блатные циклы классиков авторской (бардовской) песни. Со времен Оттепели шестидесятническая интеллигенция много сделала для внедрения в нормативный русский язык уголовного жаргона, сама охотно по фене ботает – родная речь! Регулярно встречаются сочувственные сказания об интеллигентских Робин Гудах: от Мишки Япончика до Славы Японца (Мишка Япончик славен средь интеллигентов тем, что воспрещал грабить в Одессе писателей, журналистов, адвокатов, актеров и т.п. возвышенную духом публику). Думаю, многие замечали, с какой легкостью наши кошерные либералы относятся ко всякому криминалу, и осуждают бескомпромиссную борьбу государства с уголовщиной, возмущаются жестокостью смертной казни для преступников, а также склонны полагать, что от успешных бандитов в третьем поколении неизбежно происходят настоящие интеллигенты (по себе судят!). Однако дело не только в глубоких родственных и прочих связях элиты советской интеллигенции с еврейской мафией. Этика, мораль интеллигенции и уголовного мира имеют фундаментальное сходство. Не в том дело, что интеллигенты готовы при случае мелочь по карманам тырить, но в одинаковом отношении интеллигенции и уголовников к окружающему миру, обществу, власти, государству, в сходном понимании своего долга, индивидуализма и свободы, - т.е. паразитическом по сути. Отличие между обоими специфическими образами жизни и деятельности сводится к тому, что сферы социального паразитирования интеллигенции и криминалитета разнятся.

Интеллигенция – это социальный паразит в сфере общественной морали и этики, аналог блатного сообщества в области духовной жизни человечества, культуры, своего рода криминалитет образованного слоя общества.

Известный гулаговский термин “социально близкие” обычно интерпретируется неправильно – никакой марксизм не видит в уголовниках элемент социально близкий пролетариату (скорее напротив), уголовники социально близки и понятны именно интеллигенции, представители которой в свое время заложили основу системы ГУЛАГа. К тому же руководящие кадры ЧК-НКВД в массе были выходцами из еврейского уголовного мира или около того (т.е. настоящие интеллигенты). Думаю, многие замечали сколь много общего в обычаях, этике, морали и поведении интеллигентского социума с криминальными сообществами (классика – союзы писателей, журналистов, актеров и т.п. организации “творческой интеллигенции”). Тут и недавний пример: предвыборный клип - забракованный ОРТ – нарочито интеллигентейшего “Яблока”, в котором два зека рассуждают в том смысле, что с победой Путина “мусора вконец оборзеют”. Имиджмейкеры Явлинского хорошо чувствуют, какие струны подсознания его потенциального электората (интеллигенции!) следует задеть. "

"Сказание об ужасном голом вепре Ы"
http://nationalism.org/pioneer/strug_2.htm



"Миф «благополучно» живет до тех пор, пока выдумщики не сталкиваются с собственной выдумкой.
Вспомним, что и народники конца XIX века считали бродяг и воров самой обычной частью народа. Соответственно, они и народу легко приписывали такое же отношение к блатному миру. Хотя сам народ, особенно крестьяне, надо думать, были с ними совершенно не согласны.

Можно привести много самых фантастических представлений, которые городские умники приписывали народу. Взять хотя бы отношение к Степану Разину. В русском «трудовом крестьянстве» вообще-то никогда не жаловали уголовных, и многократный убийца и грабитель Степан Разин никогда не был народным героем, образцом для подражания и объектом восхищения. Никто и никогда в деревне не пел о нем песен и с почетом его не вспоминал, и «подвигов» его не собирался воспроизводить. В народном сознании Степан - разбойник и страшный преступник, поправший все законы божеские и человеческие.

В середине XIX века русские фольклористы собирают сказания народа и обнаруживают: нет на самом деле никаких ни сказок, ни былин, ни историй о «положительном» народном герое Стеньке Разине-казаке. Есть устрашающие истории о его жестокости, о кровавых и мрачных деяниях. Народная молва помещала Разина строго в аду, и наказание ему было определено под стать грехам: вечно грызть раскаленные кирпичи.
И что же? Интеллигенция устыдилась и одумалась? Нет. Напротив, она создала странный романтический культ разбойника.

Вывод прост: как и во всех других случаях, миф «благополучно» живет до тех пор, пока выдумщики не сталкиваются с собственной выдумкой. Вольно выдумывать уголовный мир, поглядывая на него из окон квартиры в благополучном районе: в печке «стреляют» дрова, в чистой комнате за кофе и коньяком сидят вежливые образованные люди, под окном прохаживается городовой. А вот когда интеллигенты оказались в одном бараке с уголовниками, тем более когда они стали от них зависеть, тут-то миф мгновенно рассеялся.
Как это обычно и происходит с мифами при столкновении с действительностью.

А в середине-конце ХХ века уже совсем другие поколения русских интеллигентов вдруг… начали петь блатные песни. Невероятно проникновение в язык уже самих слов из жаргона уголовников: «блат», «беспредел», «по понятиям». Легко заметить, что как раз «народ» - скажем, жители маленьких провинциальных городков - используют эти слова намного реже, чем городские интеллигенты.

А сами уголовные песни. Как невероятно популярны стали они в 1960-1980-е гг. в среде студентов, среди интеллигенции самого разного уровня и направления! Из всех русских бардов разве что Татьяна и Сергей Никитины да Булат Окуджава не сочиняли и не распевали подобных песен. Долгое время на них строил свои выступления и народный кумир Высоцкий, пока не обрел собственный голос. В общем, почти все по заслугам любимые, талантливые барды в этом жанре хоть раз да отметились."

Татьяна Вика. Миф о Стеньке Разине.
http://www.stihi.ru/diary/viktiana/2011-11-16





Наверх
Поделиться публикацией:
819
Опубликовано 18 авг 2013

ВХОД НА САЙТ