На линии Алекс Керви

Пожалуй, есть какая-то закономерность в том, что перерождение серии «КонтрКультура» произошло именно этим летом 2012 года.
Казалось бы, время «летописей протеста» с их буйной энергией, попадало в ритм скорее прошлого десятилетия – столь же буйного и провокационного. Эхо перерожденной России еще не раз звучало в тех самых годах, давая надежду и желание отчаянно стремиться к новому - молодое поколение нуждалось в своем бунте. А так же подобной в литературе и искусстве.
Как говорит сам основатель серии Алекс Керви, случайностей не существует. Иногда нельзя объяснить культурные тенденции, проявляющиеся вдруг вновь - в одно время с тобой:  нужно чтобы прошло время. Загадка и потребность сегодня в «альтернативной литературе» еще найдет того, кто разгадает ее и расставит все по своим местам. А сейчас мы просто побеседуем c основателем серии, чтобы узнать об этом больше. Реанимировала «Контркультуру» первая книга под названием «Прошу убей меня» Легса Макнила и Джиллиан Маккейн. Она, как и другие книги, которые уже готовятся у выходу в из-ве «Альпина нон-фикшн», переродится-переосмыслится новым поколением молодых. Каждый в любом возрасте имеет право на свой бунт и на выбор свободы того, что читать, подражая или ниспровергая литературных героев и их авторитеты.

Я прошу тебя немного рассказать о том, почему серия стала знаковой для своего времени. Ведь ее популярность среди многих была огромной.

АК: Во-первых, серия «Контркультура» не реанимируется – по сути это продолжение всей моей издательской линии в России, начатой с публикации «Джанки» Уильяма Берроуза в декабре 1997 года, когда я вернулся в Россию после трех с половиной лет безвылазной жизни в Лондоне. Всего же, включая независимые книжные проекты, созданные в 2001 году серии «Альтернатива» и «Классика Контркультуры», мои проекты в серии «Ультра.Культура» Overdrive (первые пять книг, которые принадлежали моему Adaptec/T-ough Press), проекты с издательским домом «Кислород», было издано более 180 изданий, не считая огромного, еще не изданного, но уже подготовленного пакета. Это только то, к чему я непосредственно приложил свою руку. Я не считаю здесь тех авторов, на издание которых я уболтал в свое время на уровне коммерческих предложений руководство АСТ, но к непосредственной подготовке книг которых не имею отношения, и даже не читал их в переводах, поскольку все это читал в оригинале – это Паланик, Гейман, Дэнни Кинг, Нил Стивенсон, Мартин Миллар, Пол Де Филлиппо и еще несколько. Новая серия «Контркультура» совместно с Альпиной Нон-Фикшн, не считая внесерийных проектов с ними же, это по сути продолжение плавания моего разбойничьего корабля, начатое неизвестно откуда и идущее в никуда, ведь эта история, как и положено в оккультном смысле этого слова, не имеет ни начала, ни конца – как говорят английские дальнобойщики, и я это неоднократно подчеркивал в своих интервью: «Ты настолько хорош, насколько хорош твой последний рейс». Все остальное может спокойно почивать на книжных полках «коллекции душ» - никакие лавры меня в данном случае не интересуют, это просто «Процесс», как писал Брайон Гайсин. И если коротко, в 24 года молодой парень вернулся из Лондона, полностью разочарованный в западных либеральных ценностях, и привез с собой разработанный им издательский, музыкальный, и в какой-то степени политический проект для России – с первыми двумя все в той или иной степени получилось, они совершенно изменили и взорвали мозг сразу нескольких поколений, хотя это по некоторым причинам не удалось сделать в полном объеме, на самом деле я не успел еще сделать даже половины из задуманного, во многом из-за узких, твердолобых, корыстнических и шкурных интересов окружавшей меня публики, которая каждое время менялась в зависимости от моих взлетов и падений. Трудно было вообще что-то делать, когда люди думают только о своем кармане, и ни о чем больше, но такова вековая скотская человеческая психология – это касается общего состояния дел как здесь, так и на Западе – и это была одна из причин, почему Хантер Томпсон пустил себе пулю в голову, нервы у старика уже не выдерживали. Человек вообще «дурное животное», порождение крокодилов, как говорил Карл Моор. Вспомните монолог Монте-Кристо при казни какого-то итальянского убийцы. В политическом отношении мало что получилось, хотя кое-какие подвижки есть – американский профессор славистики Джо Пескио же абсолютно верно написал в предисловии к моей собственной книге, что политически ангажированные во мне быстро разочаровываются. Я на всю жизнь запомнил, как один наш политолог, комментируя по телевидению какую-то мою фразу, сказал: «Мы должны в полной мере игнорировать мнение этого мальчика из переулка (имелся в виду Успенский переулок, в котором я родился), потому что если он, и такие как он, придут к власти, мы мало что лишимся работы и средств к существованию, мы все отправимся по этапу». Куда именно, правда, он не уточнил, но в солнечный Магадан я бы его, конечно, отправил. Да, разумеется, не удалось, и не удастся объединить под единым знаменем всех радикалов, что в свое время удалось сделать Томпсону в отдельно взятом городе на выборах шерифа в Эспене в 1970 году от имени «Власть Фрикам». Мы еще в 1996 году мечтали, что с наступлением Эона Гора удастся продвинуть третью политическую силу как в Америке, так и в Англии, так и в России, которая сметет к чертовой матери Shits. Да, это был идеальный план, но мы проиграли по полной программе, потеряли, в физическом смысле очень многих, но ведь это борьба абсолютно вечная – между Джонсонами и Shits, и опять же она не имеет ни начала, ни конца. Она не начата нами, и не нами будет продолжена, а окончание ее – это по сути и есть тот Золотый Век,  о котором мечтали мистики, и поэты, и философы со стародавних времен. Отвечая же на твой вопрос, почему серия (серии, проекты, а по сути одиночный полет камикадзе) стал знаковым в свое время – я, кстати, не считаю, что он потерял актуальность, наоборот вижу, что опять начался подъем – был колоссальный вакуум, и в то же время нарыв в обществе, просто надо было стать иглой, которая его прорвет, вот и все. По крайней мере делалось это искренне и честно, и чинов и наград на поле боя я не искал, и не ищу до сих пор. Наверное мои читатели видели и видят до сих пор, что в моем лице не имеют дело с «коммерческой шлюхой», может поэтому и доверяют. Популярность слово по сути «сортирное» - я рад, что мои проекты затронули нервные окончания сразу нескольких поколений, хотя и породили огромное количество неадекватов, но это уже личный вопрос каждого, ведь по сути каждый человек – и есть целый мир, планета, и каждая история индивидуальна и самоценна. Другое дело – устроить «Парад Планет». Свою точку зрения я никому не навязываю, руководствуясь в жизни только одним принципом – «слово и дело». Все остальное это уже совсем другой вопрос, пусть малолетние плохообразованные журналисты занимаются таким бредом.

В чем общество нуждается сегодня? Cтремление к консерватизму? Актуален ли бунт и нетерпимость? А стало быть, и не актуальны книги, его передающие. Ты согласен с этим утверждением?

АК:В предыдущем ответе, пожалуй, и есть мое отношение к обществу. Это чисто умозрительное понятие, каждый человек индивидуален и самоценен и в нынешних условиях развития компьютерных технологий, доступности информации и субкультурных стилей каждый выбирает себе, что хочет. Для так называемого общества (опять же, что это?) во все времена был актуален только один вопрос – сытый желудок. Должны цвести все цветы, нельзя выводить конкретную концепцию и модель поведения для всех – должны быть консерваторы, и центр, и говнюки так называемого «морального большинства», и левые, и бунтари. Места под солнцем всем хватит. Вот когда кто-то уже навязывает в агрессивной манере другому свою модель поведения, законы, стиль жизни, заставляет подчиняться чуждым для другого правилам – вот это уже нонсенс, и пахнет построением очередного фашистского государства, что с большим успехом достигнуто в современной политкорректной Америке (ну это только маленькая верхушка айсберга), делается в странах Европы и по непонятым (хотя, впрочем, понятным причинам) пытается моделироваться у нас. Нетерпимость – одно из классических определений слова Shit. Как говаривал Уильям Берроуз в «Cемье Джонсонов»: «Говнюк всегда на сто процентов уверен в своей правоте, и навязывает ее другому, который в ней не нуждается». Градус напряжения и нетерпимости в современном обществе, как здесь, так и на Западе, да и во всем мире дошел сейчас до предела – еще немного, и единственной проблемой будет возможность индивида постоять за себя. Дело уже вовсю, правда пока не везде, идет к массовым убийствам и репрессиям, подавлению любого инакомыслия. Разыгрывается куча политических карт, начиная с национального вопроса, кончая просто истреблением всех неугодных – и дело здесь не в Буше, Обаме, Кэмероне, Путине или Менделе. Это всего лишь пешки в общей игре, хотя обладают на данный момент и властью и ответственностью за судьбы стран и целых народов. Люди, которые реально правят миром на данный момент и принимают глобальные стратегические решения, прекрасно известны тем, кто варятся в этом чудовищном котле, о котором нормальным обычным людям лучше не знать, иначе они просто либо закончат жизнь самоубийством, либо проведут остаток дней в психушках. Некоторые вещи лучше отключать для людей со слабыми нервами и впечатлительностью гуся. Если все сводить к конкретике нетерпимости в моем отдельном случае – если на меня нападут, я буду отвечать. Попытаются убить, я убью не задумываясь в ответ, если только успею. Меня не трогают, и я никого не трогаю. Мы вот тут обсуждали недавно с некоторыми издателями и книготорговцами проблему запрещения некоторых книг и попытки закрыть для читателя целый пласт важной информации. Я им сказал то, что в свое время говорил покойному Кормильцеву, но он меня, к величайшему сожалению, не послушал, и что в данный момент ситуация такова: «Мы можем пока делать, что угодно, и как угодно. Мой единственный совет – не принимайте участия в политических играх и не трогайте Владимира Владимировича. Пусть он сам себя трогает».

Почему ты занялся выпуском этой серии и сегодня настаиваешь на том, что бы многие вновь открыли для себя ее авторов?

АК: Я уже достаточно внятно ответил на этот вопрос. В нынешних условиях эти проекты неизбежно переживут ренессанс. Надо быть идиотом, человеком не обладающим никакой интуицией и чутьем на книжном рынке, чтобы этого не понимать. Опять же, повторюсь еще одной своей фразой, сказанной, кажется, Lookatme. И она касается большинства российских издателей и СМИ в целом, и я в данном контексте говорю только о пастухах, о людях, которые ответственны и принимают решения: «Нет большего идиотизма, чем не понимать, что ты идиот». Я ни на чем не настаиваю, никому ничего не навязываю, я просто делаю свое дело также, как делал его много лет. Это своего рода наркомания в режиме нон-стоп. Кто захочет, тот сам все найдет и прочитает. В плане коммерческой рентабельности это опять же тот искомый вопрос человека ориентированного на прибыль, и не думающего при этом ни о чем больше: когда Илья Кормильцев в свое время жаловался мне на то, что книги «Ультра.Культура», пережив взлет в самом начале, совершенно перестали продаваться, я ответил ему на это фразой из «12 стульев»: «Граждане оказались на редкость консервативны и не покупали востриковских кроликов». Илья посмеялся, конечно, но было видно, что он был этим немного задет.

Ты вырос в определенной среде (считавшейся при СССР элитной), о которой сам неоднократно рассказывал. Желание выпускать серию, где изначально заложен определенный протест – это еще и твой личный бунт?

АК: Относительно определенной элитной среды я скажу так, я на всю жизнь запомнил слова моего отца: «Саша, при всех обстоятельствах и любых раскладах, как бы не повернулась жизнь, ты должен помнить только одно: «Мы не новые русские, мы старые русские». Об истории создания серии уже неоднократно говорилось столько, что повторять не имеет смысла. Достаточно внимательно прочитать начало этого интервью. Мой личный бунт имеет смысл только для меня, как и моя любовь, да и что угодно в частной жизни – всех остальных в плане понимания идеи общей концепции отсылаю к роману Рафаэло Джованьоли «Спартак».

Почему именно «Прошу убей меня» - подлинная история Панк-рока стала первой книгой в нынешней «Контркультуре» (рассказать об особой атмосфере описанной в книге, о героях – с самыми известными именами. Но! Не писать, что это решение издателей, а придумать что нибудь завораживающее оригинальное – в духе «пора бы дать возможность раскрыться и обратной стороне общества, которая будто бы исчезла из нашего времени. Почему именно это читатель найдет в «Прошу убей». И таким образом вывести на то зачем вообще нужна в обществе Контркультура)

АК: Если брать «Прошу, Убей Меня», то как правильно сказал на презентации книги Гриша Ениосов из Сavestompers, создатель проекта DIG!: «Впервые изданная в 2005 году (опять же Adaptec/T-ough Press в «Альтернативе»), книга сразу стала катализатором для действия для огромного количества людей – они прочитали историю всей кухни, и поняли, что ничего сложного в этом нет, начали играть, создавать группы, делать что-то в конце концов, она изменила их отношение к миру, для многих она открыла целый пласт культуры, а также соединило воедино концы между шестидесятыми и семидесятыми, и вообще однобоким субкультурным восприятием. Читатели получили в одном флаконе историю, и план действий, и план предупреждений – там все это есть. И дело не в том, что кто-то любит The Velvet Underground, кто тащится от Игги Попа, торчит от Ramones или угорает от Sex Pistols. Там есть жизнь, как она есть, и это главное. Обратная сторона общества никуда не исчезала, собственно контркультура, определение ее – это стремление части общества найти в отрицании застывших, окаменелых ценностях культуры традиционной, ведущей к вымиранию и деградации, ценности в отвергании тех установок, которые эта традиционная культура ему навязывает. Этот процесс опять же имеет корни в веках, во всех обществах – а по сути «контркультура» это процесс общей выработки новой жизнеспособной ценностной платформы, которая ведет к «облагораживанию через вырождение». Яппи тоже считаются контркультурой после Панков, ничего страшного в этом нет. Это нормальный естественный процесс. Хотя и, конечно, «свобода – это обоюдоострый меч», и было бы глупостью этого не понимать.

Считаешь ли ты, что в нашем обществе нет героя? Для тебя героем всегда был Хантер Томпсон. Почему? (дам краткую биографию, а ты, когда будешь  отвечать, не забудь пж уточнить, что  сейчас выходит о нем в АНФ).

АК: Томпсон был не героем, а другом, союзником, своим человеком. Нельзя слепо копировать стиль письма Томпсона, это бесполезно – равно как меня смешат все эти люди, в одночасье провозгласившие себя здесь, в России, гонзо-журналистами. Гонзо-журналистика, как определение, придумано Томпсоном лично для себя и для описания своего творчества, это очень личная фишка. Можно только учиться на опыте жизни Томпсона и незаметно преломлять его в своей жизни и творчестве. Кстати, две неопубликованные до сих пор книги Томпсона в моем переводе скоро выйдут в совместном издании с Альпиной Нон-Фикшн, если все звезды на небе в очередной раз совпадут. Герои в обществе есть, и должны быть всегда. Есть герои незаметные, которые просто выполняют свой долг, и никому, кроме своих, об этом не говорят. Бойцов невидимого фронта вполне достаточно, они все герои. И как говорит одна идиома: «Души героев никогда не умирают, они возрождаются в той или иной степени». И, кстати, не забывайте о том, что свои герои есть на каждой стороне, и среди Говнюков полно героев. Как поется в одной моей песне (это переделанная песня Бернеса «Темная Ночь»): «И за шумной кроваткой тайком Ной гиен выгружает». Другое дело – не сотвори для себя кумира, это уже пахнет сектантством. А выйти замуж за сектанта, это то же самое, что жениться на ебанутой на всю голову.

Ты бы хотел, что бы твой герой стал образцом для подражания среди сегодняшних наших людей?

АК: Уже ответил на этот вопрос. Давая это интервью я видел по телевидению сюжет о нынешней встрече в Паншере наших ветеранов с моджахедами, это, с моей скромной точки зрения, герои. И таких героев я лично знаю сотни. Попсовая шушара, окруженная тысячами поклонников, здесь сразу уходит в игнор, хотя и она имеет право на существование. Есть так называемый хардкор, все остальное, это стенания о проблемах всего сущего на унитазе. Я видел героев,  и просто Джонсонов, хороших людей, и отъявленных мерзавцев и говнюков во всех национальностях и странах, для меня, например, слово «жид» не имеет национального подтекста – для меня это эквивалент слова «говнюк» - и имя им легион.

Считаешь ли ты что идеализм поколения 60-х годов применим к нашему сегодняшнему времени?

АК: Я вообще не понимаю почему все так зациклились на идеализме поколения шестидесятых, достаточно прочитать мои книги, чтобы понять, что даже такого понятия, как поколение шестидесятых на самом деле никогда не существовало – существовали в реальности сотни, если не тысячи, стилей, концепций и направлений – и все это только сейчас дошло до массового слушателя и читателя с помощью Интернета, было бы желание разобраться. Каждый отбирает для себя то, что хочет лично для себя сам. Идеализм хиппи вдребезги разлетелся в Алтамонте, но это только крошечная верхушка айсберга, все реально закончилось еще в 1967 году. И я здесь еще не начал говорить о программировании общественного мнения, что по сути и есть операции государства по контролю и формированию массового сознания. Но до шестидесятых было уже колоссальное количество всего сделанного, накопленного веками – все это надо учитывать, если нет времени узнать во всей полноте. Хотя у многих нет просто желания во всем этом разбираться, поскольку они элементарно озабочены проблемой выживания в современном мире, а все сейчас идет к старому китайскому проклятию – «чтоб вам жить в интересное время».

В каких произведениях литературы нуждается сегодняшнее наше общество молодых?

АК: Молодые, если захотят, сами во всем разберутся, опять же было бы желание. Нет универсального понятия вкуса, вкус это понятие индивидуальное, каждый сам себе выбирает как жизнь, так и что читать и слушать, и в любой момент может изменить свою судьбу усилием воли. Как сказал Джозеф Гренвилль: «Ничтожество человека познается через слабость его воли».

Cейчас активно запрещают книги с упоминанием наркотикоыв и тп. Скажи, несет ли контркультура истинное разрушение или образ жизни иных, описанный например, в «Прошу убей меня», столь непонятный большинству людей сможет им дать что то, взбодрить, заставить увидеть свою привычную жизнь со стороны. И возможно изменить ее к лучшему, cтать более свободными от стереотипов навязанных средой, обществом телевидением наконец?

АК: Я уже ответил на этот вопрос выше. Дело тут даже не в наркотиках. Как говорил Бунин: «Каждая ящерица ищет щемящих ощущений».  Только не каждая ящерица сможет об этом рассказать. Запрещают в России по глупости, на Западе боссы уже давно разобрались в этом отношении, что как раз книги по этому вопросу лучше просто игнорировать – там своя культура и отношение, которые складывалась в борьбе на протяжении десятков лет. Скажу только одно – в данном вопросе в России мы все являемся заложниками вонючего американского закона Харрисона, принятого в США в 1914 году, по экономическим причинам. Мне лично не нравится, что мы идем по пути построения Штатовского аналога реально фашистского государства, но с другой стороны надо осознавать, что колоссальное сопротивление этому во властных структурах и есть, и будет – там же тоже не дураки. Пятая колонна была здесь во все времена при любой власти, всегда были и воры, и взяточники, и коррупционеры, и палачи, и садисты. Что касается политики Госнаркоконтроля с его двойными стандартами – вы вообще в курсе сколько сотрудников там употребляют? Вы в курсе, куда идет конфискат? Вы в курсе, что этим конфискатом вовсю снабжается Рублевка и корпоративы олигархов? Просто у них есть на это лицензия, а у других ее нет. Поэтому нации навязывают роль стукачей и предателей, информаторов и доносчиков, вместо того чтобы реально лечить людей, а не превращать их в изгоев и преступников только потому, что когда-то давно американскому конгрессу срочно требовалось обслужить интересы крупных фармацевтических компаний, магната Херста (закон о конопле 1937 года), и алкогольно-табачного лобби. Я старорежимный, консервативный человек, я не люблю стукачей. Этот вопрос надо оставить в покое, радикальная точка на этот вопрос высказывалась Алистером Кроули в эссе «Кокаин», и она не потеряла актуальности и по сей день, потому что в ней есть здравый смысл и жизненная опытность. И мне глубоко плевать, нравится моя точка зрения на этот вопрос Госнаркоконтролю или нет. Пусть все невежды оттуда катятся к дьяволу. Лучше бы в ходе спецопераций вывезли из Лондона всех сбежавших олигархов, раздали бы их деньги пенсионерам, и отправили их в рудники, вот как раз на труды на «благо общества». Res Ipsa Loquitur.